«Платформа» – это не театр с колоннами

В Центре современного искусства «Винзавод» в Цехе белого открылся проект «Платформа». Его программа уже расписана на несколько месяцев вперед. По словам создателей, «Платформа» не предполагает границ между музыкой, поэзией, танцем, живописью и видео-артом. Современное искусство должно подвергать испытанию устойчивые представления публики «о прекрасном», сложившиеся еще в XIX веке. Сколь смелыми и странными ни казались бы здешние опыты, их цель – формирование живого пространства для общения современных художников с современным зрителем. Визитной карточкой «Платформы» стал проект «Арии». 12 постановщиков, среди которых были и режиссеры драматического театра, и хореографы, и художники, превратили 12 совершенно разных арий в инсталляции на перекрестке искусств. Здесь переплелись классическая и современная музыка, танец и видео-арт, театр кукол и опера. Единственное, что осталось неизменным, – все это было сделано профессионалами. С одним из этих профессионалов, руководителем проекта «Платформа» Кириллом Серебренниковым, мы и встретились. Наша беседа началась с вопроса о том, можно ли считать «Платформу», объединяющую в себе театр, танец, музыку и медиа, уникальным проектом.

– Конечно, желание рекламировать свое детище толкает на заявления о полной уникальности сего предприятия, но наверняка в истории, в том числе русского театра и культуры, были попытки соединения всех этих жанров под одной крышей. Но это не театр, где в одном спектакле может использоваться и танец, и музыка. Это немного не то. Здесь современные художники, собираясь, договариваясь и сочиняя что-то вместе, производят некий художественный результат. Этот результат может существовать коротко, а может быть протяженным во времени. Например, спектакль «Отморозки» возникает в афише ежемесячно, а проект «Арии», которым мы открывались, – разовый, уникальный, потому что собрать такое количество потрясающих музыкантов, певцов и художников можно нечасто. Но мы к нему будем возвращаться и, может быть, с другими художниками делать представления в этом формате.

– По вашему мнению, подобный проект просто необходим для тех идей, которые не вписываются в традиционные пространства театра и не могут быть там реализованы. Но много ли подобных идей сейчас возникает?

– Вы знаете, какая штука: оказалось, что много предложений есть, просто не все эти предложения равноценны. И хочется, чтобы здесь был определенный уровень качества. В том числе и уровень создателей, которые сочиняют в проекте «Платформа» хоть что-нибудь, был уникален и высок. Таких немного – настоящих талантов, наверное, везде немного. Но я надеюсь, что здесь зажгутся новые имена. Потому что «Платформа» для того и предназначена, чтобы молодые профессионалы, повторюсь, профессионалы, которые уже успели чего-то достичь, могли сменить сферу деятельности и попробовать сделать то, что они никогда не имели возможности сделать.

– Здесь хочу провести одну аналогию. Если бы мы сейчас говорили о видео-арте, то, конечно, было бы неправильно его рассматривать как очередную ступень в развитии кинематографа. Любой, кто сталкивался с видео-артом скажет, что это самостоятельное, особое искусство. А проект «Платформа» можно назвать этапом в развитии театра или это все-таки нечто другое?

– Я бы не назвал это театром, потому что в нашем представлении театр – это здание с колоннами, приписанное к федеральному или городскому ведомству управления культуры… Это, скорее всего, проект, связанный с исполнительскими искусствами. Это и музыканты, и танцоры, и актеры. На какой территории они встречаются и реализуются – это зависит каждый раз от конкретного представления, проекта, художника. Но театром назвать это было бы не совсем корректно, потому что мои коллеги из других департаментов «Платформы» – Сергей Невский, Елена Тупысева, Аристарх Чернышев и Алексей Шульгин – скажут: «Это не театр, у нас своя программа, – это что-то другое…» И будут правы.

– И если «Платформа» – это не театр, следовательно, у режиссера и актеров должны быть какие-то иные задачи.

– Здесь нет актеров и режиссеров! Это, скорее, мастерские, пространство эксперимента, лаборатория, место, где встречаются единомышленники и что-то сочиняют вместе. Это какой-то художественный джем-сейшн, но никак не театр, где на сцене выступают, а в зале кто-то сидит и командует, как это делать. Поэтому коннотация с театром мне кажется не вполне справедливой. Если для проекта нужны актеры – есть актеры, если нужны документальные персонажи – есть документальные персонажи, если виртуальные персонажи – есть виртуальные персонажи. Здесь глава – художник, человек, который сочиняет проект.

– Зритель здесь тоже не просто наблюдает за действием, а, как сказано на сайте проекта, может и должен превратиться в действующее лицо и полноценного участника всех начинаний. Но каким должен быть этот зритель, какой должна быть его степень подготовленности? Проще говоря, желательно ли знать, кто такой Фелдман, прежде чем идти на спектакль, поставленный на его музыку?

– К нам на спектакли приходит молодежь, которая, может быть, и в театры не ходит – в те самые, с колоннами. Но они приходят, остаются и еще раз приходят. Те люди, которые слушали музыку Фелдмана в проекте «Сон» лежа в мешках, на травке, – они, может быть, про Мортона Фелдмана до этого ничего не знали, но 4.5 часа они медитировали под эту роскошную, прозрачную, очень расслабляющую музыку, которую исполнили феноменальные российские музыканты. Заодно они узнали про Фелдмана. Понимаете, сейчас возникло особое поколение. Например, в проекте «Арии» участвовал московский ансамбль современной музыки. Им руководил Максим Емельянычев. Человеку 23 года, и он с одинаковой отдачей дирижирует Ольгой Нойверт и Михаилом Глинкой, Джоном Кейджем и Генри Пёрселлом. Для него поле культуры горизонтально. Это огромный пейзаж, который не поделен на какие-то квартиры, загончики, где каждый возделывает свою полянку. Мне кажется, что такие люди, такое поколение уже возникло, и они, пользуются теми кодами, которые у них появились после посещения выставок современного искусства, сидения в Интернете или просмотра современного кино, анимации. И этих кодов достаточно, чтобы понять современный спектакль, кино или музыку. Мне кажется, зрители сюда приходят замечательные.

Игорь ИВАНОВСКИЙ