Усадьба Расторгуева-Харитонова

В панораме любого города существует система архитектурных доминант – зданий, расположенных на возвышенностях, видимых с разных точек обзора. Одним из таких «градообразующих элементов» Екатеринбурга является усадьба Расторгуева-Харитонова, стоящая на Вознесенской горке рядом с Вознесенской церковью – дворцово-парковый ансамбль эпохи классицизма. С этим зданием связано множество легенд и загадок.

 Путешественники, посещавшие Екатеринбург в позапрошлом веке, любили обозревать город с вершины Вознесенского холма, откуда открывается живописная перспектива на реку Исеть, видны самые красивые здания, а вдали темнеют волнообразные Уральские горы, покрытые лесом. Усадьбу Расторгуева-Харитонова с ее изящными портиками, коринфскими колоннами и куполами называли акрополем Екатеринбурга.

 Название холму дала Вознесенская церковь, сооруженная в 1972 году на возвышенном левобережье городского пруда. Такое же название получили площадь перед церковью и ведущая к ней улица. Постройки усадьбы Расторгуева-Харитонова заняли северный фронт площади, а на южной ее стороне была построена усадьба Г.Зотова, зятя Харитонова. Архитектурные особенности усадьбы определило не только расположение ее на возвышенности, но и существенный перепад рельефа в этом месте (крутой спад местности в северную сторону, в сторону речки Мельковки, ныне убранной в бетонную трубу). Происходит постепенное нарастание объемов: возникает своеобразный архитектурный каскад – нелегко было пространственно решить такую асимметричную композицию.  Основные постройки усадьбы возникли «по углам», на пересечении площади и улицы – таким образом, появились две разные архитектурные панорамы, во многом определившие облик города. Живописная западная панорама не имеет себе равных по богатству и разнообразию архитектурных форм в русском зодчестве первой половины ХIХ века.

 Легенды, связанные со строительством дворцово-паркового комплекса и его обитателями, долгие годы будоражат умы.

 Историков, краеведов и архитекторов занимает вопрос, кем построен угловой дом. Не сохранилось никаких документов об этом талантливом зодчем – ни подписанных автором чертежей, ни документов об оплате. По мрачной легенде, здание построил сидевший в тобольской тюрьме государственный преступник, даровитый зодчий. По просьбе Л.Расторгуева начальник канцелярии Пермского губернатора перевел этого узника в екатеринбургскую тюрьму. Расторгуеву было строжайше запрещено спрашивать заключенного о его фамилии и звании. Расторгуев пообещал опальному архитектору похлопотать о его освобождении или же содействовать его побегу. Когда через 12 лет дворец был построен, купец не сдержал своего обещания. По дороге в Тобольск обманутый узник повесился в пересыльной тюрьме, прокляв своего обидчика. Судя по дальнейшим событиям, проклятие сбылось…

Однако существует и мнение, что в основу строительства был положен типовой проект: похожие дома есть в Вольске, откуда был родом Расторгуев, и в Кыштыме. В дальнейшем строительством усадьбы занимался известный архитектор П.М.Малахов. Новые постройки, выдержанные в едином стиле, органично вошли в композицию усадьбы, что свидетельствует о большом профессиональном мастерстве знаменитого архитектора.

 Главные постройки дворца выполнены из крупнозернистого кирпича, оштукатурены снаружи и изнутри, с деревянными перекрытиями и кровлями из листового железа. Употребленные в качестве декора кованые металлические решетки придают усадьбе своеобразный уральский колорит.

 Описание усадьбы Расторгуева-Харитонова можно найти в романе «Приваловские миллионы» Д.Н.Мамина-Сибиряка: «Он (дом) занимал собой вершину горы и представлялся издали чем-то вроде странного кремля. Несколько громадных белых зданий с колоннами, бельведерами, балконами и какой-то странной формы куполами выходили главным фасадом на небольшую площадь, а великолепными воротами в форме триумфальной арки, на Нагорную улицу. Непосредственно за главным зданием, спускаясь по Нагорной улице, тянулся целый ряд каменных построек, также украшенных колоннами, лепными карнизами и арабесками. Сквозные железные ворота открывали вид на широкий двор, со всех сторон окруженный каменными службами, конюшнями, великолепной оранжереей. Это был целый замок в помещичьем вкусе: позади зеленел старинный сад, занимающий своими аллеями весь спуск с горы». Композиция усадьбы созвучна «хоромности» древнерусского терема, в котором здания соединялись крытыми переходами в единый комплекс. Представление о не сохранившемся ныне внутреннем убранстве дворца мы также можем почерпнуть из «Приваловских миллионов»: «Везде стояла старинная дорогая мебель красного дерева с бронзовыми инкрустациями, дорогие вазы из сибирской яшмы, мрамора, плохие картины в тяжелых золоченых рамах, словом, на каждом шагу можно было чувствовать подавляющее влияние самой безумной роскоши». Потолки усадьбы были расписаны мастером плафонной живописи Алексеевым.

 Дату постройки дворца установили по материалам Государственного архива Свердловской области. Купец второй гильдии Лев Иванович Расторгуев, разбогатевший на продаже вина, получил разрешение «на строительство каменного дома» в 1799 году, когда купил «недостроенные каменные палаты» у вдовы губернского секретаря Исаковой. Вся усадьба начиналась с углового дома в два этажа, строительство которого велось еще в 1794–1799 годах. В январе 1814 Расторгуев подал в городскую думу прошение о выдаче свидетельства уже на два каменных дома. В прошении объяснял, что желательно обустроить болотистое и топкое место, превратив его в сад, который украсит город. К этому моменту были уже сооружены многочисленные хозяйственные постройки: два амбара, две конюшни, каретник, баня, флигель. Флигели дворовый и под бельведером, а также длинное здание конюшни сохранились до наших дней.

 Целых десять лет после получения разрешения никакого строительства не велось. В 1808 году Расторгуев, ставший уже купцом первой гильдии, владельцем Кыштымского, Нязепетровского и Каслинского заводов, золотых приисков, 10 000 приписных крестьян и 500 000 десятин земли, через замужество дочерей породнился с заводчиками и золотопромышленниками Г.Зотовым и П.Харитоновым. Вопрос о закладке сада решался долго, разрешение власти выдали только в 1826 году, через три года после смерти владельца усадьбы. В это время владельцем дворца стал уже Петр Харитонов, зять Расторгуева.

 Главный дом и флигель под бельведером соединили двухэтажной вставкой, была возведена ограда с парадными воротами в виде триумфальной арки – частый мотив после победы России в Отечественной войне 1812 года. На северном склоне Вознесенского холма был разбит сад в английском стиле – с искусственным озером, от которого лучами расходятся три аллеи, гротами и беседками – садовыми сооружениями, характерными для ландшафтной архитектуры начала ХIХ века. Сад стал излюбленным места отдыха горожан; здесь устраивались балы, обеды знати, праздничные гулянья. И поныне на искусственном островке стоит у воды белая ротонда с куполом и коринфскими полуколоннами, а по тенистым аллеям парка гуляют мамы с колясками. Купол ротонды как бы вторит бельведеру флигеля. Уже в 1937 году под руководством архитектора В.В.Емельянова к ротонде был протянут висячий мостик. Сад усадьбы Расторгуева-Харитонова – единственный сохранившийся сегодня в Свердловской области памятник ландшафтного искусства первой половины ХIХ века.

 Параллельно с «парадной» жизнью в усадьбе шла и другая – темная и страшная... В подземельях и казематах томились узники, бунтари с заводов, где положение рабочих было нечеловечески тяжелым. Злодеяния заводчиков оказались столь велики, что против Григория Зотова (свекра младшей дочери Расторгуева) и Петра Харитонова даже завели дело, и в 1836 году они были «лишены доброго имени» и сосланы на вечное поселение в Кексгольм (Финляндия). Первым, в возрасте 44 лет, умер Харитонов. О страшных подвалах Харитоновского дворца рассказал Алексей Толстой в рассказе «Харитоновское золото».

 Купцы, по обычаю, были раскольниками-старообрядцами. Во флигеле под бельведером располагалась домовая старообрядческая церковь. В самом доме имелись потаенные каморки, где укрывались беглые раскольники. Существовал и подземный ход, соединявший усадьбу с домом Зотова – по этому потайному ходу раскольники могли бежать в случае прихода незваных гостей. Иконостас быстро закрывался большой картиной с лебедями. Подземные ходы выводили в дальние углы сада… Кое-кто до сих пор ищет припрятанные в катакомбах сокровища: трудно поверить, что баснословно богатые владельцы усадьбы, находясь под следствием, не схоронили свое золото в надежном месте…. Возможно, мы еще станем свидетелями обнаружения клада.

 Подробно о строительстве дворца и его истории можно прочитать в монографиях: Гладкова И.«25 екатеринбургских тайн», Козинец Л. «Каменная летопись города», Бабыкин К.Т. «Из истории архитектуры Екатеринбурга-Свердловска», Слукин В.М. «Тайны уральских подземелий».

 Некоторое время после ссылки хозяев усадьба пустовала, потом наследники начали сдавать помещения под конторы и жилые квартиры. Во «флигеле под горой» располагалась типография и контора городской газеты «Урал». Без должного ухода усадьба постепенно ветшала. В 1905 году ее приобрело Акционерное общество кыштымских заводов, а после революции 1917 года она была национализирована. В здании бывшего дворца проходили занятия Урало-Сибирского коммунистического университета, затем Высшей коммунистической сельскохозяйственной школы. В 1937 году после генеральной реконструкции усадьба была передана под Дворец пионеров и школьников (ныне Дворец детского и юношеского творчества).

Усадьба Расторгуева-Харитонова – памятник архитектуры Екатеринбурга ХIХ века, охраняемый государством. При Дворце пионеров много лет работают многочисленные кружки, в том числе археологический под руководством С.Н.Погорелова, внесший свой вклад в изучение истории усадьбы; устраиваются новогодние елки и другие детские праздники. Была выполнена яркая оригинальная роспись по мотивам сказок А.С.Пушкина, памятная многим сегодняшним жителям уральской столицы. Был момент, когда усадьбу чуть было не передали под резиденцию представителя Президента П.Латышева, но затем под давлением общественности резиденцию перенесли в другое место, а Дворец оставили детям..

Сегодя, по инициативе студентов города, рассматривается вопрос о возвращении улице Карла Либкнехта старого названия – Вознесенский проспект.