По-моему, это хорошо

В 2011 году спрос на российские фильмы на треть. Все мы крепки задним умом. Легко сейчас было бы с мудрым видом кивнуть и сказать: а я предупреждал – добром это не кончится. Не будучи ни специалистом в кинематографе, ни любителем нового русского мейнстрима, открою секрет: нет, падения спроса на нашу кинопродукцию я не прогнозировал. Более того – не удивился бы, если бы на эти «самые лучшие фильмы», боевики с мускулистыми мальчиками и девочками, несмешные эротические комедии и т.п. народ повалил валом, и этот вал только нарастал бы месяц от месяца. Не удивился бы, но огорчился. Потому что это означало бы, что некоторая генеральная бизнес-стратегия, изначально не имеющая никакого отношения ни к искусству кино, ни к общей культуре, оказалась состоятельной именно и ровно как бизнес-стратегия и обрела внятную перспективу. Иначе говоря, уровень массового зрителя я, выйдя из этой массы хотя бы по возрасту, определяю с погрешностью. И, слава Богу, этот уровень оказался все-таки выше уровня того барахла, который ему предлагают. То есть «пипл хавает» в «Макдоналдсе». А если рядом с ним воздвигнуть отечественный фастфуд по его образцу, с теми же ценами, но соевым мясом и разбавленной колой, пипл предпочтет первоисточник. Из дальнейшего текста станет понятно, что эта метафора настолько близка к реальности, что уже почти и не метафора.

Чтобы никого не обижать понапрасну, уточню еще раз: речь в этой статье не идет об авторском, фестивальном, артхаусном кино. Речь идет о кинобизнесе, сдающем поле боя Голливуду.

Я не буду здесь лишний раз рассуждать о преимуществах режиссерского кино в сравнении с продюсерским. Но ведь и продюсерская мысль может быть новаторской, что напрямую сопряжено с коммерческим риском. У всех на памяти успех фильмов, не рассчитанный наперед: «Рокки», «Звездных войн», «Форреста Гампа»... Не вдаваясь в тонкости, а лишь наблюдая, можно обобщить так: имея твердую прибыль на ширпотребе, продолжениях и римейках, успешная студия может позволить себе рискнуть, выйдя в область действительно нового. Неудача как бы заложена в бизнес-план, зато удача окупается очень серьезно – в том числе, возможностью последующих продолжений, подражаний и римейков. Это (схематизированный, конечно) Голливуд.

Теперь представим себе одноразовый кинопроект без права на коммерческий неуспех. Надо выиграть хоть чуть-чуть, потому что в противном случае просто нечем будет расплачиваться. В такой ситуации на тотализаторе ставят на фаворита. А в кино – копируют то, что уже хорошо сработало. То есть перекупают и русифицируют американский образец. Или разыгрывают (со страшным и, что самое печальное, заранее обусловленным падением качества) «Иронию судьбы» или «Служебный роман». Или тщательно воспроизводят жанровый рецепт. При этом не только сценарист, режиссер и актеры оказываются ввязаны в халтуру, не приносящую им всерьез ничего помимо денег. Продюсер тоже не реализует себя как художник от бизнеса. Он просто эксплуатирует убогую схему.

Сейчас, когда вспоминают шедевры советского кино, не забывают и о прокатном успехе. Конечно, надо сделать поправку на недостаточную конкуренцию, но, положа руку на сердце – выйди сегодня на экраны что-нибудь, по уровню и характеру близкое к «Кавказской пленнице», «Бриллиантовой руке», «Белому солнцу пустыни» или «Джентльменам удачи», неужели не посмотрела бы этот фильм вся страна? Думаю, посмотрела бы.

Все эти фильмы не имели литературной первоосновы, были сняты, что называется, по оригинальным сценариям. Но в чем-то крайне важном они были глубоко соприродны нашей великой литературе. Во-первых, они выросли на нашей почве, а не были пересажены, «русифицированы». Во-вторых, они, как, например, гоголевская проза, не относились к четко определенному жанру, были, если можно так сказать, глубже первого впечатления. «Кавказская пленница» – не просто уморительная комедия и даже не только острая сатира. Это чрезвычайно точное и талантливое исследование советской лицемерной фразеологии, когда любой поступок можно, казалось бы, оформить и преподнести так или иначе, но наивный герой восстанавливает сквозь это марево однозначную реальность, как бы обновляет систему нравственных координат. В «Бриллиантовой руке», помимо прочего, с невероятной подлинностью, силой и глубиной был воплощен образ настоящего советского человека. «Джентльмены удачи» – не комедия ошибок, не лирическая комедия, даже не фильм воспитания (хотя последнее, наверное, – самое точное из названного). Один – на грани крамолы – образ Верещагина из «Белого солнца пустыни», которому «что белые, что красные», но «за державу обидно», – перестраивал сознание зрителя мощнее многих томов. Позволю себе банальность: эти фильмы сообщали нам нечто важное о нас. Без этого национальный кинематограф немыслим.

«Шоу Трумана», «Красота по-американски», «Криминальное чтиво» говорят американцам что-то важное о них, да настолько внятно, что и нам что-то остается. А очередной слабо русифицированный боевик, где наш герой с малозапоминающимся лицом спасает картонный мир от картонного зла, ничего мне про меня не говорит. И лучше я схожу на оригинал с Брюсом Уиллисом. Зачем мне Гарик Харламов, старательно копирующий ужимки Джима Кэрри? Я лучше посмотрю на Джима Кэрри.

Есть еще одна ловушка жанра, о которой нельзя не сказать. Он вызывает уровень привыкания – к степени обнаженности тела, количеству трупов, скорости погонь. Показали, грубо говоря, грудь – теперь давайте ягодицы. Устроили 3D – мы привыкли, теперь придумайте что-то новенькое. Потратили на спецэффекты столько-то – теперь меньше уже нельзя. И здесь гонка с Голливудом обречена на поражение. Это как притча из «Заратустры» Ницше про черта и канатного плясуна. Если ты пляшешь на канате, черт точно тебя перепляшет. Вывод однозначный: не плясать на канате.

Я начал с того, что допускал оба варианта – грустный коммерческий плюс нашего второсортного псевдоголливуда или поучительный минус. Мораль же статьи в том, что копия обречена на проигрыш оригиналу. Никакого противоречия, впрочем, нет: проигрыш мог выразиться в меньшей прибыли, а мог – в убытке. На наше счастье, вырисовывается убыток. Пустое и глупое занятие становится к тому же неприбыльным. Слава Богу.

Леонид КОСТЮКОВ