Газоскреб против неолита

Чуть ли не впервые с эпохи революционных событий Петербург оказался расколотым городом. Сегодня его жители разделены на две большие группы, каждая из которых насчитывает от 30 до 50% населения. Одна выступает за строительство башни «Охта-центра» высотой 403 метра, другая — категорически против появления рядом с историческим центром самого высокого в стране небоскреба.

Но губернатор Валентина Матвиенко не намерена уступать: «Я не вижу оснований отказываться от такого проекта». Правительство города отменило для этой башни ограничения по высотности. Поборники строительства утверждают: башня привлечет в город инвесторов и туристов. А с точки зрения защитников исторической среды, она отпугнет и тех, и других. Но исследований на эту тему нет. Позиция Валентины Матвиенко кажется простой: «Речь идет о строительстве очень крупного, многофункционального объекта, в составе которого будут офисные помещения, концертно-театральный зал, музей современного искусства, огромный современный спортивный комплекс. И в рамках этого большого комплекса речь идет об одной высотной доминанте. Ни с Дворцовой площади, ни с Невского проспекта, ни со стрелки Васильевского острова она не будет видна». Но защитники исторического центра доказывают: будет разрушена «небесная линия» в самых популярных местах города.

Площадка «Охта-центра» попадает в зону исторического Петербурга, охраняемую ЮНЕСКО, к тому же здесь находятся выдающиеся памятники археологии. Заместитель гендиректора НИИ «Спецпроектреставрация», член Федерального совета по сохранению культурного наследия Михаил Мильчик полагает: события могут развиваться по одному из трех сценариев.

Первый связан с судебными процессами и вмешательством прокуратуры, поскольку нарушены законы о границах зон охраны и объектах культурного наследия (об этом недавно заявил и министр культуры Александр Авдеев, обратившийся в прокуратуру Петербурга), а также правила землепользования и застройки. Нарушен и Градостроительный кодекс, допускающий отступление от высотного регламента лишь при определенных условиях и в определенных процентных соотношениях.

Второй путь — начало строительства, чреватое очередной «ямой» посреди Петербурга, где большие проекты уже останавливались на стадии котлована. Третий вариант — вмешательство федеральной власти и внесение корректив в городские решения, поскольку речь идет об объекте всемирного наследия и международных обязательствах. «Я имею в виду отказ от строительства небоскреба, но не отказ от строительства комплекса, называемого «Охта-центр», не отказ от создания доминанты, которая вполне могла бы вписаться в существующие ограничения. Она там, безусловно, необходима. Нужно просто пересмотреть проект», — излагает эту позицию Михаил Мильчик. В «Охта-центр» может быть включен и подземный музей археологии. Он позволит наглядно представить целый ряд культурных слоев, существовавших на Охтинской стрелке. Если о шведской крепости Ниеншанц, взятой и разрушенной Петром I, было известно и прежде, то в ходе раскопок последних лет здесь найдены сооружения более ранней крепости XIV века Ландскрона, существовавшее до нее городище новгородцев и, наконец, самая крупная в радиусе 500 километров неолитическая стоянка. Это — своего рода археологическая сенсация.

Закон требует сохранить эти объекты культурного наследия, строительство на их месте невозможно. Но, зная о результатах археологических исследований, городской Комитет по охране памятников в августе снял со всей отданной Газпрому территории (47 га) статус памятника археологии, хотя сделать это вправе только Росохранкультура. А два месяца назад работы археологической экспедиции были остановлены застройщиком, прекратившим перечислять средства на исследования. Как полагает руководитель Санкт-Петербургской археологической экспедиции Петр Сорокин, причиной стало несогласие ученых с требованием уложиться в срок до 1 апреля, хотя на полноценные работы требуется еще минимум год. «Нам предлагалось перейти к наблюдению за земляными работами. Это означает — раскапывать экскаватором неолитическую стоянку, где можно работать только кисточкой и скальпелем. Идея сама по себе бредовая. Заказчик все это время пытается найти других археологов и передать площадку им для проведения «ускоренных» раскопок. Это будет фиговый листок, прикрывающий начало работ и уничтожение памятника».

За рубежом инвесторы ждут археологов годами. Петр Сорокин только что вернулся с международной конференции в Стамбуле, где при прокладке подземного тоннеля под Босфором обнаружены византийский порт и хорошо сохранившиеся корабли. «Раскопки и по площади, и по финансированию примерно соответствуют нашим. Строительство на все это время заморожено: ждут окончания раскопок, задерживают строительство тоннеля. Он должен был быть введен в строй в 2009 году, но срок переносится. Там будет создаваться масштабный музей. Аналогичный случай — в Осло. В припортовой зоне, где ведется масштабное строительство, открыли остатки деревянных портовых сооружений и кораблей XVI—XVII веков, ведутся грандиозные работы по музеефикации и сохранению».

Петербургские власти тоже заговорили о музеефикации, но ни к какому решению пока не пришли. Остановить стройку и предоставить Газпрому иной участок непросто: права на землю уже оформлены. Однако Петр Сорокин ссылается на федеральные правовые нормы: «На памятниках нельзя даже проектировать, не только строить. Все, что здесь велось до настоящего времени, было практически незаконным», в том числе предоставление участка под будущий «Охта-центр» без проведения предварительных изысканий. Именно археологический фактор в гораздо большей степени, чем архитектурные споры, определяет сегодня — с точки зрения права — судьбу будущего газпромовского комплекса.

Василий КОГАЛОВСКИЙ