Человечество: вид сверху

Игорь Зотов. Аут. Роман воспитания. — М.: АСТ, 2009, 604 с.

Необязательно было писать роман на шестьсот страниц, хвати-ло бы и статьи тысячи на четыре знаков. Небольшой программной статьи в духе Александра Дугина или Михаила Леонтьева. Только с противоположным посылом.

Дугину и Леонтьеву нравятся харизматики и максималисты. Борцы с обывательщиной и потребительством. Ярые противники западного образа жизни. Апологеты агрессивной духовности, свято верящие в особую миссию России, в красоту силы, в право избранных на насилие. А Зотов выводит этих избранных в довольно дурацком и жалком свете. Показывает их людьми не вполне адекватными, напуганными реальной жизнью. Даже в экзальтации этих героев нашего времени нет ничего манящего и таинственного. Идеалисты с задатками маньяков — оказывается, они тоже бывают унылыми, пресными, ограниченными. Как презираемые ими обитатели офисов и спальных районов.

Романтические одиночки и упертые государственники с тоталитарным уклоном — все они одинаково ненормальны, поскольку сама идея героизации обыденной жизни, хоть и красива, но глубоко безнравственна, а значит, обречена.

Все это, повторяю, материал для статьи, а не для художественного произведения с сюжетом, образами и композицией. Но Зотов, бу-дучи профессиональным журналистом, много лет проработавшим в «Независимой газете», где как раз такие статьи и печатаются, все-таки написал роман. И правильно сделал. Потому что от статей и прожектов все устали. Каждый третий, если не каждый второй, пытается объяснить нам, как спасти мир. А уж о том, как спасти Россию, знают вообще все. Честно говоря, надоело.

Другое дело — роман о маньяке-убийце, совершающем свои подвиги то в Нью-Йорке, то на Кипре, а то и в самой Москве. Как говорится, уже смешно. Есть и еще один крючок, на который невозможно не попасться: примерно четверть «Аута» составляет новый, неизвестный широкой публике роман Эдуарда Лимонова (в тексте он фигурирует под прозрачным псевдонимом «Вениамин Гранатов»). Плюс рассказы некоего Рогова, в котором легко угадывается писатель и журналист Дмитрий Быков. Провокация обеспечена. Не захочешь, а прочитаешь.

Алеша Светозаров, тот самый маньяк-аутист, вокруг которого и построен сюжет, слушает Высоцкого, больше всего на свете ценит величие, мечтает вступить в партию Гранатова, «ездить по его заданиям на Алтай и в Казахстан, добывать оружие и взрывчатку, прятать в лесных тайниках, копить, копить, копить, чтобы потом взорвать эту продажную и ненавистную власть прилагательных, а на ее обломках построить новую — существительных».

Ничего этого не происходит. Дело ограничивается бесконечными разговорами о том, что было бы, если бы: «Я часто представляю себе, что в результате какой-нибудь ядерной войны я останусь единственным жителем». Война решила бы все проблемы Алеши. Ведь главное зло, по его мнению, это люди, которых развелось слишком много. «Два миллиарда китайцев, например, или миллиард индусов. Даже если их расстреливать по миллиону в день, то и в десять лет не уложишься. Очень много что-то – слишком много – людей на земле… Как вообразишь сколько, кулаки сжимаются в бессильной ярости».

Именно что бессильной. Куда ему, малахольному, расстреливать. Впрочем, убийств в романе достаточно. По трупу на главу. Трупы эти – девочки и девушки, которых Алеша считает ангелами, а ангелам место на небесах. Вот он и спасает их от страданий в земной юдоли. Но, говорит нам автор, не исключено, что все это происходит в воображении. А в реальности он становится киллером-любителем на службе у бизнесмена, который очаровал его «идейными» разговорами. И в конце концов погибает от рук реального маньяка, одноклеточного тупого животного, самим своим существованием опровергающего все идейные разговоры. Нет на свете ничего менее героического и одухотворенного, чем убийца. Более скучного и банального.

Сама мысль отделить зерна от плевел, а агнцев от козлищ — мысль психопата. Человека, смотрящего на жизнь извне, аута, аутиста. Бессмысленного червяка, решившего, что он Бог. Это и пытается объяснить Алеше журналист Рогов. «Видишь ли, Алексей, ты гово-ришь про вялое и жирное, что оно не имеет права жить на земле, поскольку является отклонением от природы, болезнью, плесенью… Но ведь ты видел меня и знаешь, что во мне, между прочим, сто двадцать килограммов живого веса, что я люблю хорошо поесть, что страдаю отдышкой и что частенько выпиваю сверх всякой меры… Значит, и меня ты тоже посчитал в числе тех, кто подлежит неумолимому истреблению?..»

Рогов — персонаж, мягко говоря, не идеальный, не вызывает даже тени симпатии. Постоянно врет, комплексует, пустословит, трусит. Настоящий антигерой. Но зато без тяги к убийствам во имя величия. Какое же это отклонение от природы? Наоборот. Живой, стопроцентно живой. А потому человечный. В этом весь и секрет. Мысль перекроить человечество на идеальный лад приходит в голову обычно тому, кто не принадлежит к человечеству в полной мере. Смотрит на него извне, снаружи, сверху вниз. Как Бог. Или аутист, неспособный включиться в нормальную, то есть мелкую и пошлую жизнь. А другой, извините уж, не бывает. Вот вам диагноз. Вот и рецепт: начнешь жить – сразу перехочется убивать.

Ян ШЕНКМАН